Сегодня католическое Рождество. Хочу поздравить всех католиков с этим праздником!

А сегодняшний пост о потрясающем мастере графики — Гураме Доленджашвили. Примерно год назад я уже выставлял некоторые его работы у себя в блоге, но тогда эта теме не была полностью раскрыта. И хотелось бы исправить эту оплошность и наконец-то нормально познакомить вас, читателей с художником и его творчеством. Как нельзя кстати для этого подойдет статья из "Чудеса и приключения" № 12 2005 года, которую написал Демьян Утенков.

«Удивительно! Вы даже, наверное, и не догадываетесь, но… ведь они лечат многие болезни», — мой спутник, профессор-психоневролог, говорил тихо, с трудом сдерживая восторженное волнение. А стоял он перед рисунками Гурама Николаевича Доленджашвили на его выставке.

Я поймал себя на мысли, что и сам не раз ощущал волшебное воздействие картин Гурама. Да и, наблюдая за зрителями, заворожённо стоявшими перед ними, видел, как оживали их глаза, будто увидели они что-то давно и хорошо знакомое, но с новой, неожиданной стороны. Не случайно назвал работы Доленджашвили «праздником для глаз, души и сердца» другой удивительный мастер, действительный член Российской академии художеств Станислав Никиреев.

Узнав в начале 2005 года об открытии в Москве, в Центральном доме художника, выставки «Мэтры графики», я совсем не удивился тому, что в экспозиции соседствуют работы Станислава Михайловича Никиреева и моего давнего коллеги и друга Гурама Доленджашвили. Удивляться мне пришлось тогда, когда я переступил порог этой выставки. Я хорошо знал офорты Гурама, а вот его рисунки мне были почти не знакомы. Впрочем, их и рисунками-то назвать язык не поворачивается. Скорее это, как говорили древние китайцы, монохромная живопись, хотя и выполненная обычными простыми карандашами на обычной же простой, добротной бумаге. В такое «перевоплощение» графики верилось с трудом. Её невиданно-ошеломляющий «имидж» обманывал не только обычных зрителей, но и художников… «Невероятно!!! Неужели это просто карандаш и бумага!»

Это было как чудо — чудо, которое я видел лишь в далёком, счастливом и безмятежном детстве. Куда-то ушла суетливая, неприлично сверкающая и гремящая Москва, и исстрадавшаяся в городском плену душа блаженно растворилась в лунно-снежном мерцании и таинственной тишине. Снег разве что не благоухал, а от луны, парящей на небосводе в сиянии причудливых облаков, невозможно было оторвать взгляд…

Снег, заметим, явление необычное, даже мистическое. Вдумайтесь: мириады снежинок падают каждый год на землю, и среди них нет ни одной одинаковой! Недаром в Библии снег — символ девственной чистоты и безгрешности. «…Паче снега убелюся…» — это строчка из бессмертных Псалмов царя Давида.

И как тонко чувствует непривычную для южанина холодную «манну небесную» уроженец солнечной Грузии! У Гурама Николаевича снег то мерцает, то светится, то искрится… А какое невероятное переплетение заснеженных ветвей и… теней от них на чистом снегу! Право же, оценить в полной мере всю эту снежную симфонию может лишь северный человек, живущий в тайге или тундре. Да и чарующее лунное сияние бездонных небес способен перенести на бумагу только тот, кто сердцем ощутил скрытую от посторонних глаз красоту бесконечной полярной ночи.

Душа каждого художника полна неизречённых тайн. Одна из тайн Доленджашвили — его страсть к путешествиям… С мольбертом он побывал на Камчатке и Чукотке, на Сахалине и Курилах, на Беломорье, в Якутии и Дагестане. «За сравнительно короткий срок мне довелось немало испытать, — говорит Гурам, — много раз я промокал до нитки от пота, дождя и ледяных морских волн, однажды даже тонул, другой раз, казалось, безнадёжно заблудился, но зато судьба подарила мне такие экзотические зрелища и захватывающие впечатления, какие выпадают на долю лишь счастливых людей. Я ходил на моржей с эскимосами, взбирался на тушу кашалота, побывал в самой гуще птичьего базара, бродил по китовому кладбищу, слышал лай тысяч песцов… И всегда поражался теми картинами природы, которые открывались передо мной. Как могла быть создана такая красота?!»

Да, так может сказать только счастливый человек.

А была ещё и учёба в Академии художеств. И учёба складывалась по-разному. Не всегда легко, хотя с Учителем (именно с большой буквы) Гураму повезло. Он до сих пор вспоминает с благодарностью Ладо Григолия, лауреата премии имени Шота Руставели, замечательного педагога и человека. Чуткого и требовательного. Гурам однажды то ли оплошал в рисунке, то ли недотянул в колорите, а может, просто отвлёкся на занятиях. И вот мягкий и добрый учитель так накричал на своего ученика, что Гурам не на шутку разволновался, не привыкнув к такому обращению со стороны своего обожаемого учителя. Но, видя потерянный вид ученика, учитель быстро взял себя в руки: «Пойми, Гурам, я ведь кричу не просто. Я кричу ради Грузии!» «Как же стыдно стало мне, — говорит Гурам, — выходит, что учитель заметил мои способности и заботился о том, чтобы я сохранил их для родины. Сохранил и развил…»

Гурам любит повторять строчки древнего поэта:

О как мало того, что я имею И сколь многого мне нужно достигнуть… Ещё в далёкие семидесятые годы прошлого столетия Гурам получил свою первую награду за серию рисунков «Арктика». Видно, Север открыл художнику извечные тайны, что помогло ему в будущем создать «снежно-лунную» Имеретинскую сюиту…

И не только её. Потрясение, испытанное Гурамом на китовом кладбище, обретя художественную форму, воплотилось в серию офортов. Это грозные предупреждения, протест мастера против бездумной технократической деятельности человека. Настоящий художник — всегда провидец. Кто в беззаботные семидесятые годы мог представить себе, что будет со всеми нами через полтора десятка лет? Как сложится судьба нашей большой родины — СССР? А Гурам уже тогда создал графическую серию под названием «Если завтра война. Колокол тревоги…»

«У меня есть работы, предупреждающие землян о грядущих катаклизмах, войнах и разрушениях. Они производят впечатление на зрителей, но, по моим наблюдениям, людям больше нравятся душевная чистота, красота природы, доброта сердца. Цель искусства проста — нести в мир радость. Особенно сейчас…»

Судьбе показалось мало того, что отец Гурама Николаевича погиб в Отечественную войну. В 1992 году мастерская художника в Кутаиси была разграблена. Вынесли буквально всё, даже краски и кисти, каталоги иностранных выставок, а главное, рисунки. «Не бывает пророка в своём отечестве» — это о Доленджашвили. Поразительно, но сейчас в Грузии его практически не знают, хотя когда-то в Тбилиси состоялась единственная персональная выставка художника. Но это было в другой стране…

А ведь Гурам Доленджашвили — заслуженный художник республики, почётный академик Российской академии художеств, лауреат многих международных конкурсов. Его работы есть в коллекциях ведущих музеев мира, как в России, так и за рубежом… Гураму пришлось покинуть родной Кутаиси и переехать в Москву. В Грузии начала 90-х годов работать стало невозможно — ни электричества, ни воды… Это было трудное решение, но сейчас он считает, что поступил правильно, хотя и вынужденно. Оказавшись вдали от родины, Гурам приступил к созданию, быть может, лучшей своей серии — «Имеретия», которая стала настоящим гимном земле предков. Однажды иностранный миллионер хотел купить всю эту серию за «любые деньги», но, к своему удивлению… получил отказ. «Не продаётся» — такую табличку часто можно видеть рядом с работами Гурама на различных выставках.

Произведения Доленджашвили необыкновенно поэтичны и музыкальны. Об этом говорят порой даже их названия: «Лунная сюита», «Женщина в пространстве», «Утренние лучи», «Симфония зимы», «На Севере диком»… И сами собой родились во мне после выставки строки:

Никуда не надо торопиться,
Ни к чему о будущем гадать
Только лунный снег с небес струится,
Низводя на сердце благодать…

Ко всему этому хочу добавить, что побывав на его сайте у меня захватило дух от его мастерства. Все эти детальные прорисовки, маленькие домики и небеса. Небеса это вообще отдельная тема. У него картины нравятся всем и профессионалам и обычным людям. Его творчество понятно для народа и имеет неповторимый стиль, которого нет ни у кого. После написания это статьи, захотелось взяться за карандаш:) чего и вам желаю. Удачи